Бывшие советские республики Средней Азии после реставрации капитализма и контрреволюционных процессов превратились в типичные буржуазные государства с диктаторскими режимами. Местные правительства проводили и проводят жесткую антисоциальную политику рыночных преобразований и приватизации в интересах местных и транснациональных компаний.

При этом между странами идут торговые и транспортные войны, растут противоречия и конфликты за ограниченные ресурсы, а молодое поколение в ситуации социальной катастрофы и культурно-образовательной деградации отравляется националистическим и шовинистическим ядом, что в целом создаёт новый очаг напряжённости на постсоветском пространстве.

На это накладывается влияние иностранных корпораций, захвативших самые лакомые месторождения, а также борьба ведущих империалистических держав за передел сфер влияния, сырья и рынки сбыта, за транспортные коридоры в регионе. Такая ситуация неминуемо ведёт к столкновениям и конфликтам.

В этой статье мы хотим дать краткий анализ этих процессов и свою оценку тем силам, которые участвуют в борьбе за регион. Из выводов в последующем можно будет выстраивать и классовую перспективу движения рабочих и народных масс за своё освобождение.

Поражение социализма и распад СССР обернулись настоящей социальной катастрофой и регрессом для пяти бывших советских республик Средней Азии. Но специфика данного региона заключается и в том, что реставрацию капитализма, если можно употребить этот термин для региона, где фактически ранее не было капитализма, осуществила правящая партийная верхушка сверху, которая трансформировалась в класс буржуазии.

В Казахстане - бывший первый секретарь КПК Нурсултан Назарбаев, в Туркмении - бывший первый секретарь КПТ Сапармурад Ниязов, в Узбекистане – бывший первый секретарь УКП Ислам Каримов возглавили процесс демонтажа плановой экономики и проведения политики приватизации и внедрения рыночных реформ.

Исключение составляет Кыргызстан, где к власти приходили президенты не из числа бывших партийных руководителей, но и там бывшие партийные кадры сыграли ведущую роль в рыночных преобразованиях. В Таджикистане в результате гражданской войны 1992-1994 годов к власти при поддержке действующей Компартии пришел один из бывших партийных работников и председатель колхоза – Эмомали Рахмонов, ставший впоследствии, как и Назарбаев, Каримов и Ниязов, бессменным руководителем республики и также возглавивший процесс установления капитализма.

 В итоге контрреволюции государства Средней Азии оказались под контролем местных буржуазных кланов и семейных клик, которые не в состоянии ни поддерживать их жизнеспособными и развивающимися, ни обеспечить условия, в которых бесчисленное множество этнических групп сможет жить в гармонии между собой. 

Собственно, это не говорит о том, что может быть какой-то более «прогрессивный» и «демократический» капитализм. Просто капитализм мог установиться в этих республиках только в такой форме при установлении реакционных буржуазно-националистических диктатур.

Вместо того, чтобы использовать природные богатства региона для развития экономики и социальной инфраструктуры, правящие элиты участвуют в активном их разграблении при участии американских, европейских, британских и китайских добывающих компаний, которые фактически приступили к дележу региона на сферы влияния. Центральная Азия в этом смысле испытывает давление со стороны разных империалистических игроков, ведущих ожесточённую борьбу друг с другом за влияние и за право использования местными ресурсами.

Чтобы сохранить власть, правящие классы в новых образованиях используют методы полицейского государства, а в случае Туркменистана, Таджикистана и Узбекистана вообще можно говорить о жесткой диктатуре.

Партии буржуазной оппозиции, где они существуют, не только не могут предложить региону выход из экономической катастрофы – даже за демократические права они выступают только тогда, когда именно их ущемили в правах. Как показывают события в Кыргызстане, различные группировки буржуазной элиты могут, когда это им удобно, рядиться в одежды борцов за демократические права, а в другой раз вполне способны использовать национальные и этнические различия для разделения трудящихся в борьбе за передел власти и собственности.

Формальные административные границы, разделившие в советские времена Ферганскую долину, сейчас стали реальными, различные режимы держат их закрытыми под всевозможными предлогами. Возникает ужасающая (если не ближайшая) перспектива превращения Ферганы в новый Кашмир, разорванный на куски, оккупированные той или иной республикой, с помощью неразрывной стены между ними. Ярким примером может служить кровавый погром узбекской диаспоры в киргизском городе Ош в 2010 году.

Ежегодно между государствами существуют трения по вопросам распределения водных ресурсов, а между Таджикистаном и Кыргызстаном постоянно вспыхивают приграничные конфликты. За 33 года после распада СССР руководство независимых республик в регионе так и не смогли договориться о совместном использовании водных, земельных и энергетических ресурсов, что в ситуации опустынивания, роста численности населения ведёт к неминуемым межнациональным и межгосударственным противоречиям.

Регресс коснулся не только трудовых, но и семейных отношений, и привел к возвращению подчиненного положения женщин мужчинам и девушек родителям. С 90-х годов в Узбекистане, Кыргызстане, Туркмении, Таджикистане и Казахстане стали практиковать принудительную выдачу девочек и девушек за муж за калым, распространилось насильственное похищение невест, которое заканчивалось избиением и сексуальным рабством. Значительно вырос процент неграмотных женщин. В Таджикистане, например, выросло целое поколение девушек 18 – 20 лет среди которых более 50% вообще не ходили в школу, а занимались домашним хозяйством или работали на полях.

Ситуация усугубляется ростом религиозного мракобесия, которое еще больше способствует закабалению женщин бывшей советской Средней Азии. Особенно это характерно для Таджикистана, юга Кыргызстана и ряда регионов Узбекистана. Повседневным явлением становится многоженство, а в Казахстане часть буржуазии практикует практику содержания молодых девушек и девочек, выполняющих роль дополнительных жен.

Подобные дикие устои культивируются сверху правящим классом, насаждаются сознательно через проповедование на официальном уровне национально-консервативных и патриархальных идей. Нынешняя верхушка, находящаяся у власти, пытается также изолировать народы бывшей советской Средней Азии, через введение латиницы в национальных языках и через лишение молодого поколения доступа к советскому культурному, научному и литературному наследию. Это, безусловно, сопровождается общим падением уровня образования молодежи и женщин.

Национализм становится также главным идеологическим стержнем современных государств Центральной Азии, к которому добавляется воинственный антикоммунизм, а также восхваление участников контрреволюционного басмаческого движения, представителей партии «Алаш», воевавшей на стороне белого адмирала Колчака в гражданскую войну и коллаборационистов, сотрудничавших с нацистами во время Второй мировой войны.

Так, в 2017 году казахстанские власти открыли в городе Кызыл-Орда памятник идейному вдохновителю и организатору Туркестанского легиона вермахта и мусульманских частей СС Мустафе Шокаю. Его именем названы улицы, торговые центры, библиотеки, снимаются фильмы. В прессе появляется все больше публикаций, показывающих легионеров, служивших у Гитлера, в качестве «борцов» со сталинской диктатурой.

В Кыргызстане в конце прошлого года депутаты всех фракций парламента даже инициировали законопроект о полной реабилитации всех жертв советской власти в том числе и легионеров Туркестанского легиона и солдат мусульманских частей СС. Примечательно, что лоббистами этого законопроекта выступили «Открытое правительство», созданное при участии американского агентства USAID, и небезызвестный фонд «Сороса». В соседнем Узбекистане в 2022-м году реабилитировали всех видных вождей басмаческого движения.

Параллельно идет и процесс тотальной декоммунизации. Казахстанская либерально-националистическая партия «Ак жол» («Светлый путь») пытается по украинским лекалам принять закон о «голодоморе», а также запретить коммунистическую идеологию. Президент Касым-Жомарт Токаев сформировал специальную комиссию по «реабилитации», в результате деятельности которой были оправданы 311 тысяч уголовников, приписанных к «жертвам большевистского режима», а также басмачи, участники Туркестанского легиона вермахта и подразделений СС.

Поэтому при утверждении националистической идеологии так важно уничтожить все советские монументы. Так, еще свежи впечатления от варварского разрушения двух памятников создателю Казахской ССР Михаилу Калинину. Все чаще мы видим акты вандализма и в отношении памятников воинам Красной Армии, которые должным образом не расследуются полицией.

Нынешнее положение в Средней Азии в контексте мировой экономической ситуации означает, что регион будет и дальше испытывать социальные и политические кризисы, и пока нет четкой классовой альтернативы, эти кризисы будут использоваться различными группами правящего капиталистического класса для продвижения собственных политических интересов. На вершине социальных протестов они будут выдвигать популистскую программу, чтобы одурачить ё

Также очевидно, что протестные настроения и недовольство безработной молодёжи перенаправляются буржуазными группировками в сторону межэтнических столкновений и притеснений нетитульнных наций. В том же Казахстане еще многие помнят погромы дунган и уйгуров на юге республики 2020-2021 годов.

При этом с каждым годом увеличивается угроза прямых военных столкновений между государствами за уменьшающиеся ресурсы.

За 9 месяцев 2022 года на границе Кыргызстана и Таджикистана произошло 14 конфликтов, во время отдельных из них приграничные киргизские села подверглись нападениям, а стороны обстреливали друг друга из артиллерии и вертолётов. Имелись стычки в 2023-м и в 2024-м годах. Последним объектом спора стала водораспределительная станция «Головной» вместе с плотиной и мостом.

В свою очередь Душанбе обвиняет Бишкек в сознательном нарушении двусторонних соглашений с Таджикистаном. В пресс-релизе ГКНБ РТ указывается, что в соответствии с картами 1924-1927 годов, а также 1989 года, «данный объект (распределительная станция «Головной». Прим. Ред.) всецело принадлежит Республике Таджикистан и с 1968 года использовался для орошения и водоснабжения приграничных районов республик Таджикистан, Киргизия и Узбекистан».

Реакция киргизских властей последовала незамедлительно и сразу же последовало заявление директора водного департамента КР Алмазбека Сокеева, который сообщил, что «водораспределитель находится на территории Кыргызстана и в распоряжении «Баткенводоканала». Туда вода поступает из реки Ак-Суу, которая наполняется из речек кыргызских гор».

И действительно, судя по архивным советским документам водозаборный узел оросительной системы реки Исфара был построен в 1970 году на территории Баткенского района Ошской области Киргизской ССР Баткенским СМУ треста «Ошводострой» по заказу Министерства мелиорации и водных ресурсов Киргизской ССР. Причем, ранее между соседями не возникало проблем при использовании водных ресурсов Кыргызстана.

Как видно нынешний конфликт происходит из-за водных ресурсов, которых становится все меньше, а их эффективное распределение требует совместных усилий, что невозможно без создания наднациональных структур и общего управления. Фактически Душанбе требует разделить реку Ак-Суу, что в принципе невозможно. Но это только лишь одна проблема, которая стала лишь спусковым крючком для столкновений.

Дело в том, что после распада СССР на всей протяженности ранее административных границ, составляющих около 980 километров, появились сразу же спорные участки, из-за которых и происходят постоянные стычки жителей сопредельных теперь независимых стран. Борьба национальных государств идет сейчас за водные и земельные ресурсы, за проходы, стратегические водохранилища, что может стать причиной полномасштабных военных действий или межнациональной резни. Тем более, что внутри КР существуют целые таджикские анклавы, например, тот же Ворух.

Кыргызстану сейчас удалось урегулировать все спорные территориальные вопросы с Узбекистаном, который становится важным стратегическим партнером, но с Таджикистаном ситуация никак не может завершиться полюбовно. Хотя специальная межгосударственная комиссия, состоявшая из представителей комитетов национальной безопасности двух стран, уже провела демаркацию 580 километров линии прохождения рубежа, но ее работа неожиданно приостановилась в марте 2022 года.

Возможно ситуация не сдвигается с мертвой точки из-за того, что оба государства считают друг друга равносильными и способными такими методами поменять нынешнее соотношение в свою пользу. Это также дает возможность играть на национальных чувствах, повышать градус патриотизма и отвлекать население от тяжелой социально-экономической ситуации, связанной с пандемией коронавируса. Ведь сотни тысяч граждан двух республик так и не смогли выехать на заработки в Россию в период пандемии, а количество молодых безработных уже зашкаливает и создает угрозу для правительств.

Теперь можно прийти к выводу, что в результате столкновений Кыргызстан оказался на данный момент слабее своего оппонента, чем и объясняется миротворческая риторика Садыра Жапарова. Хотя за пару месяцев до последнего крупного конфликта 2022 года он презрительно предлагал таджикам обменять их анклавы на безжизненные горные массивы на юге республики. На данный провал оборонительных мероприятий Бишкека, как и в целом на тупик переговорного процесса по спорным территориям, повлияла и смена власти в результате очередной цветной революции.

Подобные кровопролитные события на границе двух официальных союзников звоночек и для Организации Договора о Коллективной Безопасности (ОДКБ), так как страны участницы по соглашению не имеют права применять оружие друг против друга. Но никто на это не обращает внимания и Москве стоило больших усилий каждый раз вмешиваться в конфликт и останавливая своих формальных союзников.

Если рассматривать более глубокие объективные причины происходящего, то они лежат в социально-экономической плоскости деградации региона и конкретно Ферганской долины после распада СССР, когда возникло масса подобных противоречий и споров за землю, водные ресурсы, участки дорог и гидросооружения. Ведь вся промышленность исчезла в той же Баткенской области Кыргызстана или соседней Согдийской области Таджикистана в результате деиндустриализации, а фермерство на небольших участках плодородной земли в долинах стало единственным способом выживания для миллионов жителей, где высокая рождаемость и отсутствие работы.

Поэтому и идёт такая ожесточенная борьба за отдельные столбы, за водораспределительную станцию «Головной» Торткульского водохранилища, за мизерные клочки территорий, которые ранее при административных границах 33 года назад не рассматривались даже в качестве спора. А сейчас выросло уже не одно поколение, воспитанное в националистическом агрессивном духе, и соответственно нынешнее временное прекращение огня нельзя рассматривать в качестве завершения конфликта, который будет со временем только развиваться.

Интересно, что воспользоваться столкновениями поспешила Турция, которая нарастила поставки своего вооружения в Кыргызстан и Казахстан. При этом Анкара пытается вести переговоры и с Душанбе, желая представить из себя некого «миротворца» и посредника.

Ситуация усугубилась в последние годы протестами жителей Каракалпакской автономной республики в составе Узбекистана, где молодёжь вышла на митинги два года назад, выступая против лишения их ряда прав и свобод в результате новых поправок, внесённых в Конституцию по инициативе президента Шавката Мирзиёева.

При этом часть буржуазных группировок автономной республики, как ряд протестующих, стали склоняться к выходу из состава Узбекистана и к присоединению к Казахстану.

Дело в том, что на сепаратистских настроениях части правящей элиты в Каракалпакии играла и играет Астана. Косвенным свидетельством этому является то обстоятельство, что абсолютное большинство информационных материалов, в том числе провокационного свойства, транслировалось во время событий 1-2 июля 2022 года именно с территории Казахстана.

И одним из подтверждений этому является то обстоятельство, что Ташкент сразу же пошёл на определённые уступки руководству Казахстана, что выразилось в возобновлении работы комиссии по демаркации и делимитации спорных участков границ. Очевидно, что кулуарно, скорее всего, окружение президента Узбекистана Мирзиёева окончательно отказалось от каких-либо территориальных притязаний на Туркестан и Южный Казахстан, где имеется большая узбекская диаспора, а сами эти места культурно и традиционно-исторически связаны больше с земледельческим Узбекистаном.

То есть вся эта поддержка сепаратизма в Каракалпакии является информационно-политической игрой с участием казахских националистов и либералов с целью осуществления давления на Ташкент. Здесь надо сказать, что сами казахские националисты очень презрительно и свысока относились к каракалпакам, считая их людьми второго и даже третьего сорта. И «полюбили» они их, и начали называть «братьями» не случайно, а по приказу сверху.

Также надо понимать, что Каракалпакская республика, население которой этнически и по языку действительно ближе к казахам, чем к узбекам, несмотря на экологическую проблему с Аралом, является лакомым куском для возможного раздора и инициирования подобных сепаратистских настроений и массовых движений.

Так, на территории автономии, несмотря на небольшое население (два миллиона человек), разведаны огромные месторождения золота, газа, железа, фосфоритов, бентонитовых и каолиновых глин, поваренной и глауберовых солей, гранита и мрамора. Есть предположение и о возможном залегании больших объёмов нефти.

Поэтому аппетиты у правящей элиты Казахстана в ситуации, когда ряд казахстанских месторождений угасает, распространяются сейчас и на этот важный кусок территории Узбекистана, за который она может начать открытую борьбу.

Надо учитывать и другое обстоятельство. Астана и Ташкент - непримиримые соперники, ведущие конкурентное противостояние за первенство и гегемонию в регионе. И сейчас у узбекского руководства есть все реальные шансы обогнать Казахстан по темпам роста экономики и по развитию производства.

Так, за 2016-2020 годы достигнуты следующие результаты в сфере привлечения инвестиций: вложено свыше 807 трлн сумов или 89 млрд долларов инвестиций в основной капитал за счёт всех источников; из-за рубежа в виде прямых инвестиций и заёмных средств привлечено около 29 млрд долларов. За последние полтора года, несмотря на пандемию, экономический рост только продолжился.

В первом квартале 2022 года рост ВВП Узбекистана составил 5,8% по сравнению с аналогичным периодом 2021 года, освоены иностранные инвестиции на сумму $2,4 млрд, прогнозный показатель выполнен на 167%. То есть Узбекистан сейчас чрезвычайно привлекателен для инвесторов.

Сам Мирзиёев проводит радикальные неолиберальные рыночные реформы, приватизацию, допустив западный капитал к стратегическим отраслям экономики. То есть не исключено, что вскоре американские, европейские и британские инвестиции постепенно перетекут из Казахстана в Узбекистан с более дешёвой рабочей силой и перспективным внутренним рынком.

У Ташкента есть и другое неоспоримое преимущество - население в 35 миллионов человек, из которых свыше 29 миллионов - этнические узбеки. Соответственно, потеря первенства в регионе для руководства Казахстана убийственна, так как выстроенная сырьевая - по сути неоколониальная вывозная модель экономики не может существовать без западных инвестиций.

Плюс, окрепнув, узбекский правящий класс во главе с энергичным и амбициозным Мирзиёевым может установить свою гегемонию в Центральной Азии, поставив под своё влияние элиты соседних республик и, соответственно, установив контроль над энергетическими потоками и важными транспортными артериями.

Поэтому проблема Каракалпакии сейчас хоть и кажется урегулированной, но не будет разрешена в ближайшей или среднесрочной перспективе. В этом соперничестве каракалпаки могут сыграть роль курдов для Турции - то есть постоянно кровоточащей раной, не дающей возможность сформировать Шавхату Мирзиёеву и узбекскому правящему классу мощную региональную державу.

Здесь надо понимать, что данное соперничество ожесточает и внутренняя схожесть режимов Казахстана и Узбекистана, которые ведут интенсивное национально-государственное строительство, опирающееся на националистическую идеологию. При этом у Ташкента она даже более великодержавная.

То есть и там, и там – буржуазно-националистические диктатуры. И свою идеологию национального превосходства она навязывает собственным титульным этносам, особенно молодёжи, что чревато впоследствии и более серьёзными столкновениями, если не вокруг Каракалпакии, то по другим - земельным, водным, энергетическим и транспортным спорам, которые будут только нарастать в регионе в связи с опустыниванием, ростом населения и социальным расслоением.

Очевидно, что этими противоречиями будут пользоваться внешние силы, в частности Запад вместе с Турцией, Китай и Россия, которые заинтересованы в установлении собственного контроля над регионом.

Правящие классы среднеазиатских республик с 90-х годов начали выстраивать различные маршруты транспортировки добываемого сырья на международные рынки и в частности в страны Европейского Союза и Китай. На европейский континент эти логистические пути пролегали в основном через территорию России, но в последние пять – шесть лет ситуация начала меняться.

Надо учитывать, что Центральная Азия самая является транзитной территорией для транспортных путей, а в попытках переориентации на Запад через «тюркскую интеграцию» в Астане еще при Нурсултане Назарбаеве начали искать другие маршруты в обход России. Практически само учреждение Организации тюркских государств в ноябре 2021 года в Стамбуле стало намерением руководства Турции, Азербайджана, Казахстана, Узбекистана и Туркмении перенаправить все энергетические и логистические пути из региона через Каспий на Южный Кавказ и турецкую Анатолию.

Уже 1 апреля 2022 года в Тбилиси грузинской, казахстанской, турецкой и азербайджанской стороной была подписана декларация «О Транскаспийском коридоре Восток-Запад». А еще ранее министры энергетики стран Центральной Азии согласились с необходимостью использования маршрутов, предложенных Турцией, и в частности, с участием в Трансанатолийском газопроводе (TANAP), протяженностью 1,85 тыс. км, с максимальной пропускной способностью до 31 млрд кубометров. Данный проект становится фундаментом и для завершения давней затеи со строительством нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, по которому также потекут реки черного золота на европейские рынки из Казахстана.

Кроме этого, Транскаспийский международный транспортный маршрут даёт возможность США, прикрываясь его наднациональным статусом, вывозить по нему не только нефть, но и другие полезные ископаемые, и в особенности редкоземельные металлы, разработка месторождений которых уже запланирована американскими компаниями на территории Казахстана. А это уже удар по Китаю, являющимся монополистом в этой сфере, и угрожавшему недавно перекрыть экспорт редкозёмов в случае введения запрета со стороны Запада на поставки полупроводников.

Уже в этом году Евросоюз принял решение в течение пяти лет инвестировать более 40 миллиардов евро в модернизацию казахстанских железных дорог, автомобильных трасс, аэропортов и портовой инфраструктуры на Каспии. Будут построены дополнительные подъездные пути к месторождениям редкоземельных металлов и других месторождений стратегических минералов, в том числе урана. Правительство Казахстана в свою очередь объявило о передаче в управление европейским компаниям 22 аэропортов 2 портов Актау и Курык с правом приватизации.

При этом Пекин пока проявляет заинтересованность в этом Транскаспийском маршруте, сомневаясь правда в пропускных способностях железнодорожного транспорта и казахстанских портов на Каспии. Но в качестве подстраховки, так как КНР ведёт также конкурентную борьбу с европейскими и американскими компаниями за регион, в китайском руководстве решили возобновить работу над проектом строительства железной дороги Китай – Кыргызстан – Узбекистан, протяжённостью 454 километров и в обход территории Казахстана.

При этом данный маршрут пройдёт далее через Туркмению в северный Иран и далее также на Южный Кавказ или Турцию в страны ЕС. Оказалось, что такое решение явно противоречит интересам Вашингтона и Астаны, так как альтернативный путь оказывается вне контроля со стороны западного капитала, а казахстанский правящий класс получает транзитных конкурентов в лице Бишкека и Ташкента.

Кроме этого Москва также активно выстраивает свой логистический маршрут в обход территории Казахстана, власти которого присоединились к западным санкциям и ведут постоянные торговые транспортные войны с Кыргызстаном, несмотря на общее членство в ЕАЭС, и Узбекистаном. Губернатор Астраханской области Игорь Бабушкин еще летом 2023 года заявил, что теперь Узбекистан и Киргизия смогут пользоваться новым мультимодальным транспортным коридором в Россию и обратно в обход Казахстана через Каспийское море.

То есть товарные потоки из этих республик перенаправляются и морским транспортом выгружаются в Астрахани. С точки зрения логистики сухопутный маршрут через казахстанские территории более быстрый и дешевый в сравнении с новым коридором через Узбекистан, Туркменистан и Каспий — всё-таки расстояние больше плюс перегрузка на торговые суда. Но политические причины резкого охлаждения отношений с Астаной и возможность закрытия границ диктуют свои требования.

При этом в конце 2022 года Россия приступила к формированию «тройственного газового союза» с участием Казахстана и Узбекистана, которые испытывают резкий дефицит в голубом топливе. Такое объединение даёт возможность Москве через модернизацию газовой инфраструктуры этих республик получить возможность транспортировать через их территорию газ по южному маршруту в Пакистан и Индию.

Более того, с учётом переориентации Армении на Запад и ненадёжности Азербайджана в Кремле всерьез рассматривают вопрос пролегания одной из веток геостратегического пути Север – Юг через территорию Казахстана и Туркмении. Это ещё больше усиливает заинтересованность российского капитала в Центральной Азии как транзитной зоне для перенаправления своего сырья на рынки Китая, Индии и Юго-Восточной Азии.

С учётом бурно растущей экономики Узбекистана, роста населения и увеличения городов, а также потребностей химической промышленности, поставки российского газа становятся критическими и для Ташкента. И тем более правящей верхушке нужно как раз дешёвое топливо из России, чтобы извлекать дополнительные сверхприбыли. Именно поэтому узбекское руководство вступило в качестве наблюдателя в ЕАЭС, чтобы получить от Москвы такие льготные тарифы, а также таможенные и иные послабления.

При этом в Ташкенте также есть свои давние амбициозные планы, поддержанные ранее Вашингтоном и Лондоном, по строительству железнодорожного пути через Афганистан в Пакистан по линии «Мазари-Шариф – Кабул-Пешавар». По задумке новая магистраль даст прямой доступ к пакистанским морским портам – Карачи, Касем и Гвадар.

После бегства американцев из Афганистана в 2021-м году, данный проект повис в воздухе, но после начала СВО и перенаправления Россией энергетических потоков с Запада в Азию этот маршрут также может обрести второе дыхание, так как становится вновь востребованным. Тем более, что Ташкент в отличие от Душанбе с самого начала наладил дружеские отношения с режимом талибов.

Всё это создаёт клубок противоречий из-за разности интересов ведущих империалистических держав в регионе в вопросах добычи сырья и его транзита, которые постараются тем или иным способом закрепить свои позиции и, наоборот, ослабить влияние конкурентов. При этом Турция через Организацию тюркских государств в тандеме с США, Великобританией и ЕС может резко усилить прозападный вектор в политике правящих группировок республик Центральной Азии, что может вызвать резкий дисбаланс сил и спровоцировать новые конфликты с участием России и Китая.

В особенности это касается Казахстана, руководство которого при поддержке властей Азербайджана становится главным проводником «тюркской интеграции» в регионе и опорой западных корпораций. Отход Армении от блока с Россией может спровоцировать цепную реакцию и резко ослабить ОДКБ и ЕАЭС, дав возможность Астане ускорить собственную переориентацию на ЕС и США.

Это создаёт взрывоопасную ситуацию и в этом регионе, который, казалось бы, находился в стороне от главных театров военных действий.

Таким образом, республики Центральной Азии также вступают в полосу социально-экономической и политической нестабильности, так как в результате кризисных явлений в мировой капиталистической экономике и борьбы империалистических держав будут подвержены жесткому давлению. При этом давление будет идти как изнутри и снизу со стороны протестно настроенных масс молодых безработных и трудящихся, так со стороны соседей в связи с разрастанием конфликтов на границах из-за земельных, водных и энергетических противоречий.

Тем более, что капиталистические государства региона также ведут между собой постоянную конкурентную борьбу в рамках империалистической системы. Вмешательство извне со стороны ведущих держав, может усугубить ситуацию, либо взорвать регион, вызвав межэтнические столкновения и «афганизацию», то есть распад бывших советских среднеазиатских республик

В этой ситуации на нашей организации лежит ответственность: как можно шире представлять собою социалистическую альтернативу, которая может предложить выход рабочим и широким народным слоям Казахстана. В центр нашей пропаганды мы ставим идею о максимально возможном единстве рабочих и народных слоёв всех национальностей региона.

Особенно в случае, когда рабочие на предприятии входят в конфликт с иностранным собственником – мы призываем о необходимости постараться объединить всех рабочих в профсоюз и бороться за такие требования, как равная оплата за равный труд независимо от национальности, против расовой сегрегации и дискриминации, за рабочие места для всех.

Выдвигая лозунг национализации, параллельно также выдвигается и требование за рабочий контроль и управление – чтобы предприятие изъяли у зарубежных компаний не просто для последующей передачи местному собственнику.

Безусловно эта борьба не может отделена от борьбы против капитализма, так как недопустимо плодить иллюзии о возможности некого «рабочего самоуправления» в условиях капитализма и при власти капиталистов. Поэтому это только ступень для развития политического сознания трудящихся, которым должно быть привито понимание того, что только при построении нового социалистического общества может осуществиться реальный рабочий контроль и установиться институты рабочей власти.

Нынешний капиталистический кризис, особенно затронувший добывающие экономики региона, сопровождаемый неспособностью власти справиться с пандемией коронавируса, вызвал новый всплеск социальной и протестной активности не только в Казахстане, но и в соседнем Кыргызстане и Узбекистане. Новое поколение молодежи, не имея перспектив получения даже низкооплачиваемой работы, внутренние мигранты, «самозанятые», а также отряды рабочего класса в добывающих отраслях становятся той гремучей смесью будущих социальных потрясений.

Несмотря на нынешнюю контрреволюцию, махровую реакцию и регресс, все равно достижения советской власти во время социалистического строительства и формирования новых наций оказались столь высоки, что эти страны не были отброшены окончательно в средневековье. Еще существует общий культурный и образовательный фундамент и базис, что создает определенную перспективу для народов Средней Азии в случае нового революционного кризиса вырваться из пут двойного гнета и поставить вопрос об обобществлении производства и коренной смене всего вектора социально-экономического развития.