Новое социалистическое общество, лишь недавно успешно завершившее фазу открытой борьбы с эксплуататорами, неизбежно столкнётся с другими, скрытыми, но не менее опасными формами классовой борьбы.
Суть данного вопроса прекрасно описал И.В. Сталин в речи от 9 июля 1928 года «Об индустриализации и хлебной проблеме»:
«Мы говорим часто, что развиваем социалистические формы хозяйства в области торговли. А что это значит? Это значит, что мы тем самым вытесняем из торговли тысячи и тысячи мелких и средних торговцев. Можно ли думать, что эти вытесненные из сферы оборота торговцы будут сидеть молча, не пытаясь сорганизовать сопротивление? Ясно, что нельзя.
Мы говорим часто, что развиваем социалистические формы хозяйства в области промышленности. А что это значит? Это значит, что мы вытесняем и разоряем, может быть, сами того не замечая, своим продвижением вперед к социализму тысячи и тысячи мелких и средних капиталистов-промышленников. Можно ли думать, что эти разоренные люди будут сидеть молча, не пытаясь сорганизовать сопротивление? Конечно, нельзя.
Мы говорим часто, что необходимо ограничить эксплуататорские поползновения кулачества в деревне, что надо наложить на кулачество высокие налоги, что надо ограничить право аренды, не допускать права выборов кулаков в Советы и т. д., и т. п. А что это значит? Это значит, что мы давим и тесним постепенно капиталистические элементы деревни, доводя их иногда до разорения. Можно ли предположить, что кулаки будут нам благодарны за это, и что они не попытаются сорганизовать часть бедноты или середняков против политики Советской власти? Конечно, нельзя.
Не ясно ли, что все наше продвижение вперед, каждый наш сколько-нибудь серьезный успех в области социалистического строительства является выражением и результатом классовой борьбы в нашей стране?
Но из всего этого вытекает, что, по мере нашего продвижения вперед, сопротивление капиталистических элементов будет возрастать, классовая борьба будет обостряться, а Советская власть, силы которой будут возрастать все больше и больше, будет проводить политику изоляции этих элементов, политику разложения врагов рабочего класса, наконец, политику подавления сопротивления эксплуататоров, создавая базу для дальнейшего продвижения вперед рабочего класса и основных масс крестьянства.
Нельзя представлять дело так, что социалистические формы будут развиваться, вытесняя врагов рабочего класса, а враги будут отступать молча, уступая дорогу нашему продвижению, что затем мы вновь будем продвигаться вперед, а они – вновь отступать назад, а потом «неожиданно» все без исключения социальные группы, как кулаки, так и беднота, как рабочие, так и капиталисты, окажутся «вдруг», «незаметно», без борьбы и треволнений, в лоне социалистического общества. Таких сказок не бывает и не может быть вообще, в обстановке диктатуры пролетариата - в особенности.
Не бывало и не будет того, чтобы отживающие классы сдавали добровольно свои позиции, не пытаясь сорганизовать сопротивление. Не бывало и не будет того, чтобы продвижение рабочего класса к социализму при классовом обществе могло обойтись без борьбы и треволнений. Наоборот, продвижение к социализму не может не вести к сопротивлению эксплуататорских элементов этому продвижению, а сопротивление эксплуататоров не может не вести к неизбежному обострению классовой борьбы». [5]
Во время горбачёвской «перестройки» и позже, уже в период реставрации капитализма в СССР, на сталинскую формулу об обострении классовой борьбы во время продвижения к социализму происходили частые нападки, исходящие от лидеров контрреволюции. Некоторые пытались даже иронизировать, якобы Сталин проявил политическую близорукость и не увидел противоречия: коммунизм всё ближе, а классовая борьба продолжает обостряться и не видно ей конца.
Однако история показала, что прав оказался Сталин, а не его поздние критики из правого и левацкого лагерей. Противоречие формулы обострения классовой борьбы при строительстве социализма носит диалектический характер. Отживающие буржуазные элементы не успокоятся до тех пор, пока не испробуют абсолютно все доступные им способы предотвращения строительства социализма, замедления этого исторического процесса. Мелкобуржуазные тенденции набирают силу, как только образуется какая-то брешь в практике социализма. Отслеживать этот процесс – главная функция диктатуры пролетариата.
Мы знаем, что после смерти Сталина буржуазные тенденции в СССР приняли новые формы. Теневая экономика, коррупция, спекуляция, местничество и национализм, не добитые до конца, постепенно переходили в наступление. Антисоветские настроения проникли в коммунистическую партию, в государственные органы и спецслужбы.
Ситуация усугублялась тем, что где-то с 1950-х годов советский народ перестал ощущать себя боевым отрядом революции, привык к победам и стал думать, что с капитализмом покончено навсегда, что все вредные явления, которые ещё сохраняются в СССР, носят временный характер, что социализм в нашей стране уже построен и имеет необратимый характер.
Вместо проведения классовой мобилизации на новый бой с меняющим формы сопротивления врагом, советские люди и, в том числе, опытные партийные кадры, проявили массовое благодушие, спокойно доверили вопросы борьбы правоохранительным органам.
Этого, конечно же, было совсем не достаточно. И, кроме того, в правоохранительных органах также незаметно развивались местничество, коррупция и буржуазные тенденции.
Все, оставшиеся так и не подавленными буржуазные тенденции, не упустили своего шанса в момент ослабления диктатуры пролетариата и сыграли роль передового отряда контрреволюции в конце 80-х годов.
Нельзя забывать, что даже утвердившийся, зрелый социализм содержит в себе одновременно две тенденции, коммунистическую и капиталистическую, мелкобуржуазную. До тех пор, пока во всём мире не построен полный коммунизм, капиталистическая тенденция будет различными путями замедлять движение вперёд и даже пытаться повернуть историю вспять. В условиях социалистического общества требуется постоянно бороться с негативной капиталистической тенденцией – не только не забывать про неё, но не жалеть всех общественных сил и ресурсов на её полное искоренение. В Советском Союзе в последние десятилетия его существования партия и рабочие забыли об этой диалектике борьбы, что привело к катастрофическим последствиям.
Марксистско-ленинская теория не диктует детальных рецептов и идеальных моделей будущего общества. Маркс и Энгельс писали, что коммунизм – не состояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться действительность. Коммунизмом они называли действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние, несправедливое и тормозящее развитие общества.
Социализм бывает таким, каким он вышел из капитализма в зависимости от складывающихся условий. Он может быть и суровым, и жестоким, и несытым, и даже кровавым. При социализме, как мы установили, классовая борьба не заканчивается, а приобретает новые формы, продолжается как борьба пролетарской, коммунистической созидательной тенденции с мелкобуржуазной частнособственнической тенденцией. Обязательной характеристикой социализма является власть, осуществляющая диктатуру пролетариата и обеспечивающая победу позитивной коммунистической тенденции.
Социализм характеризуется:
В политической области социализм, по ленинскому определению, есть уничтожение классов. То есть движение к преодолению классовых различий, различий между умственным и физическим трудом и пр. В.И. Ленин разъясняет, что «уничтожение классов — дело долгой, трудной, упорной классовой борьбы, которая после свержения власти капитала, после разрушения буржуазного государства, после установления диктатуры пролетариата н е и с ч е з а е т (как воображают пошляки старого социализма и старой социал-демократии), а только меняет свои формы, становясь во многих отношениях ещё ожесточеннее». [6]
В области экономических отношений социализм – это преодоление элементов и момента товарности в непосредственно общественном производстве.
В морально-нравственном плане социализм обеспечивает всё большие возможности для свободного развития всех и каждого.