Латвийские революционеры принимали самое активное участие в международной деятельности российской социал-демократии, а затем и ВКП(б). В международной социалистической конференции в Циммервальде в составе российской делегации участвовал соратник В.И. Ленина Ян Берзиньш-Зиемелис (Jānis Bērziņš-Ziemelis ), представлявший латвийских социал-демократов. Он был и составе левого крыла делегатов конференции («Циммервальдская левая») и подписал проект резолюции и манифеста, содержавшие призыв «превращения империалистической войны в войну гражданскую». Впоседствии Ян Берзиньш в 1919 году стал членом Исполнительного комитета Коммунистического Интернационала, а с 1919 по 1920 — секретарем Исполнительного комитета Коминтерна.

В марте 1919 представители Латвии принимали участие в Учредительном съезде Коминтерна. Коммунистическую партию Латвии предствлял Карл Гайлис (Kārlis Gailis), участник Октябрьского вооруженого восстания в Петрограде в 1917 году, впоследствии занимал пост народного комиссара труда Латвии в социалистическом правительстве П. Стучки в 1919 году.

В работе II конгресса Коминтерна от КПЛ приняли участие Д.С.Бейка, Я.А.Берзинь (Андерсон), П.И.Стучка. Делегаты КПЛ выступили с отчётом о положении в партийных организациях и первых итогах нелегальной деятельности в условиях буржуазной диктатуры. П.И.Стучка принял участие в комиссии в разработке тезисов по аграрному вопросу, руководимой В.И. Лениным, Д.С. Бейка в комиссии по делам профсоюзного движения.

Становление Коминтерна совпало с драматическим периодом в истории молодой Латвийской Социалистической Советской Республики (ЛССР): уже 22 мая 1919 года Прибалтийский ландесвер, немецкая Железная дивизия, состоявшая из прибывших из Германии добровольцев, и белогвардейские формирования под командованием князя Ливена вытеснили из Риги подразделения Красной Армии, а в январе 1920 года при поддержке польских войск, начавших наступление из западной Белоруссии, армия буржуазной Латвийской Республики взяла города Даугавпилс и Резекне. ЛССР прекратила своё существование, часть коммунистов ушла вместе с отступающими частями красных на территорию России, другая часть осталась в Латвии на нелегельном положении. 

Правление латвийской националистической буржуазии началось с террора, общее число жертв которого превысило 10 тысяч человек. Ратуя на словах за свободу слова, буржуазия безжалостно громила организации рабочего класса, бросала их участников в тюрьмы. Преследованиям подвергалась любая политическая оппозиция. Погибло много коммунистов, их числе — член ЦК КПЛ Я. Озолс, член ЦК Комсомола Латвии Я. Винтенс, бывший комиссар Государственного контроля Советской Латвии А. Сукут и многие другие. В 1921 году были убиты члены ЦК КПЛ Я. Шилф (Яунзем) и А. Ю. Берце (Арайс). Коммунисты подвергались арестам и жестоким репрессиям.

Органы буржуазной пропаганды неоднократно заявляли о якобы полной ликвидации Компартии, однако поддерживаемая трудящимися и прежде всего рабочим классом КПЛ существовала в течение 20 лет буржуазного господства, руководила борьбой за восстановление Советской власти в Латвии. Ряды КПЛ пополняли сознательные рабочие и крестьяне. В период подполья количество её членов колебалось от 500 до 1150, не считая заключённых в тюрьмы.

В связи с изменением условий работы КПЛ, коренным образом менялась структура и положение её организаций. В январе 1920 года ЦК КПЛ принял решение о вступление в III Коммунистический Интернационал на правах самостоятельной секции. Главной задачей стало укрепление подпольных партийных первичных организаций. В территориальной структуре КПЛ, действовали Рижская городская и 7 областных организаций. Число районных организаций колебалось от 40 до 50. В Центральном Комитете из-за частых арестов и репрессий работали не только избранные, но и кооптированные руководители.

Для помощи коммунистам Латвии в подпольной работе в Пскове, затем в Москве было организовано Заграничное бюро ЦК КПЛ. Поддерживая тесную связь с Исполкомом Коминтерна, оно помогало решать тактические и организационные задачи, снабжало марксистской литературой. Издательство Заграничного бюро ЦК КПЛ «Спартак» за 16 лет своего существования (1920-1936 гг.) выпустило около 250 книг и брошюр, сыгравших большую роль в идеологической и организационной работе партии.

В подполье работали Коммунистический Союз Молодёжи Латвии и организация «Красная помощь». Во главе с КПЛ эти организации составляли ядро революционных сил Латвии вокруг которого сплачивался широкий беспартийный актив из членов левых профсоюзов, кооперативов и культурно-просветительских учреждений. В условиях подполья в Риге продолжали выходить центральный орган ЦК КПЛ — газета «Циня» и десятки печатных изданий партии, комсомола и организации «Красная помощь».

Активно пропагандируя коммунистические идеи среди солдат армии буржуазной Латвии, КПЛ в начале 1920-го года создала Военную (армейскую) парторганизацию, насчитывавшую около 200 членов. Нелегальные кружки солдат — членов партии работали в рамках территориальных организаций партии.

В истории буржуазной Латвии довоенных лет можно выделить два заметно различающихся периода: период буржуазно-парламентарной республики и последовавшие затем годы фашистской диктатуры. Эти периоды разделяет 15 мая 1934 года дата – переворот, совершенный тогдашним премьер-министром правительства Карлисом Улманисом. Со сцены политической жизни Латвии исчезли парламент (сейм), выборные органы самоуправления и все политические партии, а внутреннюю и внешнюю политику государства стал единолично определять «вождь» и «хозяин земли», как льстиво величали его в ближайшем окружении.

Но «вождь» не долго довольствовался титулом главы правительства, 12 матра 1936 года на основании совершенно некоституционного постановления кабинета министров, принятого по истечении полномочий президента государства Албертса Квиеситиса, Улманис узурпировал и этот пост.

В Латвии 1934 – 1940 годов, в отличие от нацистской Германии, Италии и других стран «классической» фашистской диктатуры, даже в отличие от Литвы и Эстонии, не было руководящей фашистской партии, как политической базы режима, хотя актив правой партии Крестьянский союз, которую до переворота возглавлял Улманис, так же как и идейные националисты из других правых партий, поддержали переворот и старательно работали в структурах нового режима. Кроме того имелась организация айзсаргов («защитников, стражей»), которая наряду с полицейскими структурами выполняла функцию силового подавления. Тем не менее режим имел все главные и определяющие признаки фашистской диктатуры: террор и притеснения, ликвидация буржуазно-парламентарного режима, авторитарная власть, социальная демагогия и безудержная проповедь национализма. Были у Улманиса и «свой» концлагерь в Лиепае, и Калнциемская каторга, были попытки применить смертную казнь для политических противников, но под влиянием ряда внутренних (широкие протесты среди интеллигенции) и внешних причин (главным образом, боязнь потерять благосклонность руководящих кругов Англии, на которую Улманис ориентировался), его режим несколько отстал в этом отношении от Гитлера или Франко...

 Правительство Карлиса Улманиса начало свою деятельность с массовых арестов коммунистов в Лиепае, Вентспилсе, Тукумсе, Айзпуте, Приекуле. Коммунисты Латвии неоднократно указывали на угрозу фашистского переворота. В выпущенном Компартией в апреле 1934 года нелегальном воззвании, посвященном празднованию 1 Мая, говорилось: «В Латвии создано правительство Улманиса. Это правительство фашизма, войны и предательства народа. Буржуазия бросила этого деятеля на чашу весов, чтобы он спасал фабрикантов и крупных владельцев, сгибая в бараний рог рабочих, трудовых крестьян и безработных Латвии». 

Однако тогда попытка коммунистов создать единый фронт сопротивления надвигающейся фашистской диктатуре совместно с социал-демократами, была их лидерами отвергнута.

В связи с разгоном рабочих организаций и ликвидацией демократитческих свобод Компартия лишилась возможности испльзовать даже те немногие легальные формы работы, которые имелись до этого, однако продолжала борьбу в глубоком подполье. Продолжали действовать её нелегальные организации, регулярно выходили также нелегальные газеты и листовки.

Во второй половине 30-х годов КПЛ пришлось преодолеть значительные организационные трудности. Под влиянием борьбы против троцкистов в СССР и в Коминтерне в 1936 году был упразднён ЦК КПЛ, ликвидировано его Заграничное бюро, проведена массовая «чистка» рядов партии. При этом имели место факты безосновательных репрессий против части коммунистов и работников Коминтерна, что серьезно ослабило положение латвийских организаций. Однако партия с этими трудностями справилась. Восстановление и укрепление организаций КПЛ возглавил её Временный секретариат. В феврале 1939 года на XXVI конференции КПЛ был избран новый ЦК. Согласно решениям VII конгресса Коминтерна (июль – август 1935г.) КПЛ считала своей центральной задачей на данном этапе создание антифашисткого народного фронта.

Из всех запрещённых после фашистского переворота партий только часть членов социал-демократической партии, поняв необходимость отказа от реформистской идеологии, продолжала политическую деятельность, основав нелегальную Социалистическую рабоче-крестьянскую партию Латвии. В ноябре 1934 года Компартия заключила с этой партией договор о создании единого антифашистского фронта, а в 1936 году добилась объединения комсомола и социалистической молодёжи в Союз трудовой молодёжи Латвии. Так в значительной мере был преодолён раскол рабочего класса Латвии. Вокруг коммунистов сплачивались антифашистские силы, складывался антифашистский народный фронт.

Репрессии и террор фашистской диктатуры, экономический спад, резко усиливавшийся с началом второй мировой войны, закрытие предприятий и рост безработицы, практика властей по принудительной отправке горожан на работу в село раздували пламя революционной борьбы. Это позволяет утверждать, что концу весны 1940 года в Латвии назрела революционная ситуация, и КПЛ делала всё возможное, чтобы она переросла в социалистическую революцию. 

События лета 1940 года вполне обоснованно называть социалистической революцией, главной движущей силой которой являлся революционный рабочий класс Латвии. Его идейно-политическим руководителем была Коммунистическая партия Латвии, которая на протяжении двадцати лет работы в подполье воспитала многие сотни бесстрашных борцов, завоевала поддержку рабочего класса Латвии.

 Говоря о событиях 1940 года в Латвии, правомерно напомнить слова В.И.Ленина, сказанные им в 1918 году на Московской губернской конференции заводских комитетов: «Революции не делаются по заказу, не приурочиваются к тому или иному моменту, а созревают в процессе исторического развития и разражаются в момент, обусловленный комплексом целого ряда внутренних и внешних причин» (Ленин В.И. Полн.собр.соч.,т.36,с.531).

Во второй половине 30-х годов Латвия оказалась в сложной международной ситуации. Со времени прихода к власти в Германии Гитлера в 1933 году всё более реальной становилась угроза фашистской агрессии. Свои захватнические устремления по отношению к Латвии имела даже Польша. Постепенно исчезали надежды и на поддержку Великобритании. В борьбе против агрессии реальную помощь Латвия могла ожидать только от Советсткого Союза. Поэтому лозунги руководимого КПЛ антифашистского фронта «Не отдадим Латвию Гитлеру» и «За тесный союз с СССР» отвечали настроениям самых широких слоёв населения и получали у них признание.

 Революционная ситуация в Латвии возникла в сентябре 1939 года вместе с началом второй мировой войны, которая создала совершенно новые явления в хозяйственной жизни Латвии. Экономика страны находилась в полной зависимости от великих капиталистических держав Европы. Торговый оборот только с Англией и Германией (которые оказались в состоянии войны друг с другом) составлял 70% от общего объёма. При этом следует заметить, что 90% внешней торговли Латвии осуществлялось морским путём. Кризис судоходства, возникший в результате превращения Балтийского и других европейских морей в театр военных действий, повлёк за собой сырьевой и топливный кризис, которые, в свою очередь, нанесли сокрушительный удар по промышленности Латвии. К июню 1940 года уже каждый пятый латвийский рабочий не имел работы.

Режим Улманиса переживал и глубокий внутренний кризис. На всем протяжении улманисовской диктатуры не утихала борьба между представителями городской и сельской буржуазии, поскольку городская буржуазия чувствовала себя оттеснённой от управления государством. Многие чиновники погрязли в коррупции. Угроза германского вторжения в Латвию оказала значительное воздействие на такую группу латвийского крестьянства, как новохозяева, получившие землю в результате буржуазной аграрной реформы. Дело в том, что до реформы значительные земельные площади принадлежали помещикам-баронам, этническим немцам, и крестьяне опасались, что эту бывшую баронскую землю у них могли бы отнять. Угроза гитлеровского вторжения ощутимо влияла и на позицию проживавших в Латвии национальных меньшинств (русских, белорусов, евреев, поляков, литовцев), а также на латвийскую интеллигенцию и даже армейское офицерство.

Латвия была вынуждена считаться с возможностью гитлеровского вторжения. Заключенный 5 октября 1939 года в Москве советско-латвийский пакт о взаимопомощи снял эту напряжённость. Согласно пакту, Латвия предоставляла Советскому Союзу право создать в Лиепае и Вентспилсе военно-морские базы, а также несколько аэродромов в Курземе. Однако воинские контингенты были незначительными и находились под контролем латвийских войск. При этом диктатура Улманиса оставалась откровенно враждебной как СССР, так и трудящимся Латвии и лихорадочно искала способы сохранения власти. Правительство Улманиса за спиной СССР усилило военные контакты с Эстонией и Литвой, проводило усиленную идеологическую обработку армии, полиции и айзсаргов. Командование латвийской армии разработало план войны против Советского Союза (так называемое «мобилизационное предписание № 5»).

Весной 1940 года в Западной Европе развернулись решающие события, радикально повлиявшие на ситуацию в Латвии. 10 мая 1940 года гитлеровская Германия начала широкое наступление на Западном фронте, в результате которого Голландия и Бельгия капитулировали. Английская армия была разбита и эвакуирована в Англию, а французская начала отступление. 14 июня 1940 года немецкие войска вступили в Париж, а через несколько дней Франция прекратила сопротивление. Теперь руки у немецкой армии были развязаны, и Гитлер мог (и начал) передвигать её на восток. В случае оккупации Прибалтийских стран Германия получала бы выгодный плацдарм для предстоящего нападения на Советский Союз. В этих обстоятельствах нельзя было ручаться, что реакционные и фашистские режимы прибалтийских государств, боясь своих народов, не совершат национального предательства и не впустят в Прибалтику гитлеровские войска.

Советское правительство вручило послу Латвии в Москве ноту, в которой указывалось на совершавшиеся нарушения пакта о взаимопомощи и выдвигалось требование установить такое правительство, которое честно выполняло бы условия пакта. Нота была принята, правительство Латвии подало в отставку. 17 июня 1940 года части Красной Армии вступили на территорию Латвии. Во внутренние дела Красная Армия не вмешивалась, но её присутствие, несомненно, оказало решающее сдерживающее влияние на дальнейшие события. Латвийская буржуазия не осмелилась развернуть террор против латвийского рабочего движения, подавить революционные выступления силой.

Последующие дни были днями агонии улманисовского режима, когда рабочий класс Латвии поднялся, чтобы свергнуть фашистскую диктатуру. Улманис 20 июня сообщил, что создано новое правительство под руководством Августа Кирхенштейна. В его составе латвийских коммунистов вообще не было (многие из них находилось в тюрьмах). При заключении договоров и соглашений с властями Латвии, советская сторона даже не требовала освобождения активистов Компартии и их обязательного участия в новом правительстве. 

Однако, демонстрации и другие выступления трудящихся, происходившие во многих местах, были организованы латвийскими коммунистами. КПЛ сформулировала требования, которые были переданы новому правительству 21 июня 1940 года во время демонстрации. Эти требования отражали настроения и интересы трудового народа и стали программой нового правительства, которое назвали Народным.

Социалистическая революция 1940 года в Латвии, являющаяся неотъемлемой составной частью революционного процесса начатого Великой Октябрьской социалистической революции, имела и свои особенности.

Во-первых, это была мирная социалистическая революция, победившая без гражданской войны, без активного сопротивления со стороны буржуазии. В истории Европы это крайне редкое, даже уникальное явление. При этом, конечно, следует иметь в виду, что присутствие частей Красной Армии, хотя и сохранявших полный нейтралитет в отношении происходившего, безусловно являлось фактором, сдерживавшим возможное сопротивление буржуазного режима.

Во-вторых, революция эта, будучи по своему характеру социалистической, одновременно была и антифашистской революцией, так как в результате её была свергнута фашистская диктатура и предприняты многие меры для ликвидации институтов предшествовавшего режима и ломки старого государственного аппарата. Поэтому на первых этапах революции были проведены мероприятия прежде всего общедемократического характера.

Одним из центральных событий революции 1940 года следует считать выборы Народного сейма Латвии, происходившие 14 и 15 июля 1940 года. В выборах участвовало 1 181 323 избирателя в возрасте от 21 года (94,8% населения), и за кандидатов Блока трудового народа Латвии было подано 1 155 807 голосов, или 97,8%. Против проголосовало 25 516 избирателей.

Были ли эти выборы свободными? На это следует ответить утвердительно, поскольку никто не заставлял избирателей идти к избирательным урнам, да у новой власти и не было такого репрессивного аппарата, который мог бы это сделать. Списков избирателей не было, поскольку выборы во времена диктатуры не проводились, голосовать можно было на любом избирательном участке и в любом избирательном округе, об участии в выборах делалась отметка в паспорте, что исключало возможность повторного голосования.

Являются ли результаты выборов подлинными? Да, это можно проверить по сохранённой в архивах документации всех избирательных участков и подучастков. Кроме того, на избирательных участках голоса подстчитывали не только коммунисты и сочувствовавшие им люди, но и служащие прежнего государственного аппарата, и представители буржуазных кругов. И их насчитывалось сотни. Если бы были фальсификации результатов эти люди сделали бы разоблачения. Однако, таковых не существует.

Общая историческая картина и социально-экономическая ситуация в Латвии в 20-х и 90-х годах прошлого века во многом похожи: развал большого государства, суверенизация его частей в виде отдельных гособразований, разрыв хозяйственной кооперации, закрытие крупных предприятий, массовая безработица, репрессии победившей буржуазии.

Вот что писал о Коммунистической партии Латвии «Календарь коммуниста» в 1925 году:

«Партия находится в подполье и насчитывает всего 1000 членов, но пользуется большим влиянием среди пролетарских масс благодаря тому, что последние 18 лет вела энергичную борьбу за интересы рабочего класса. Она была первой, которая стала создавать ячейки в профсоюзах и других пролетарских организациях. Она издает подпольный орган, имеющий большое распространение. Союз коммунистической молодежи также имеет свой орган. ЦК выпускает время от времени газету на русском языке. 

Применение единого фронта во многих отношениях содействовало компартии в ее борьбе с меньшевиками, в особенности в профсоюзах. Она старается также привлечь бедных крестьян и мелкую буржуазию, которые сильно страдают благодаря свирепствующему хозяйственному кризису». 

Это очень высокая оценка, если иметь в виду тогдашнюю общественно-политическую ситуацию. Почему Социалистическая партия Латвии не смогла повторить успех Коммунистической партии 20-30-х годов в плане влияния на рабочие массы, использовании в своей работе общественных организаций и профсоюзов, ведь тогда коммунистам пришлось работать в подполье в неизмеримо более суровых условиях? При этом численность партии на момент ликвидации советской власти в Латвии в 1920 году была меньше, чем в 1991-м, а репрессии буржуазного правительства гораздо более жестокие. Фактически победившие в 1991 году политические силы ограничились лишь запретом Коммунистической партии, «точечными» наказаниями руководителей и т.н. «люстрацией» наиболее деееспособного актива.

Кроме упоминавшихся в прошлых публикациях на страницах МКО таких особенностей ситуации в Латвии, как этнический раскол рабочего класса, целенаправленная деиндустриализация экономики и особенности возврата собственности при денационализации, в совокупности приведшие к потере у значительной массы трудящихся классового самосознания, можно указать еще на несколько факторов, серьезно осложняющих текущую работу партии среди трудящихся.

• Психологические причины. Качественный состав коммунистов и передовой части рабочего класса в морально-волевом плане в начале прошлого века был гораздо выше. Многие тогдашние активисты начинали борьбу во время революционных выступлений 1905 года, затем прошли закалку в период революции 1917 года и гражданской войны. Большинство представителей компартии и рабочего класса конца 80-х годов сложились как личности в мирный послевоенный период, в атмосфере высоких социальных гарантий, которые получали просто как данность социалистического строя, без борьбы и протестов, характерных для капиталистических стран.
• Общественные организации, профсоюзы периода СССР представляли собой достаточно формальные образования, оказавшиеся совершенно не готовыми к работе в новых условиях. Профсоюзы, например, имели в советский период т.н. «вертикально-отраслевую» структуру – и министр, и руководители предприятий, и рабочие состояли в одном союзе. При социалистическом строе это не имело особо принципиального значения, поскольку имелось достаточно средств для защиты интересов и прав рабочих в случае их нарушения. После капиталистического реванша в такие профсоюзы были взяты под контроль буржуазной властью и оказались совершенно недееспособны в защите даже экономических интересов своих членнов. Кроме того национал-буржуазная власть постаралась достаточно быстро провести деиндустриализацию и фактически более-менее многочисленные профсоюзы существуют ныне лишь в бюджетных организациях типа образования или здравоохранения, их лидеры «прикормлены» и находятся в зависимости от местных властей и правительства. СПЛ в 90-е годы смогла реально опереться лишь на те организации, члены которых прошли суровую жизненную школу: Латвийская организация борцов Антигитлеровской коалиции, ветеранов советско-афганской войны, блокадников Ленинграда. Но численность этих организаций по естественным причинам сокращается, как и их возможности влияния в обществе.
• Наибольшим протестным потенциалом в любой стране обладает молодежь. Латвия – один из лидеров Европы по темпам старения общества. Этому способствовали несколько факторов: демографическое «эхо» Второй мировой войны, на которое наложился спад рождаемости в 90-е годы, затем, после вступления Латвии в ЕС – массовая трудовая миграция молодых людей за пределы страны. Произошли серьезные изменения в профессиональном составе трудящихся, система подготовки рабочих специальностей практически разрушена, в результате на остатках производственных мощностей трудятся люди предпенсионного возраста, пенсионеры и гастрабайтеры. Эти категории трудящихся объективно не склонны к организации и какому-либо протесту. Школьное воспитание в сфере социальных дисциплин имеет явную или подспудную антикоммунистичнскую и националистическую направленность, декларируется необходимость «единого понимания истории» и «общей социальной памяти». Этот процесс идеологической обработки подрастающего поколения был несколько замедлен в школах с частично русским языком обучения, что стало одной из главных причин их ликвидации.
• У власти в Латвии все годы, после развала Советского Союза, стоят буржуазные партии правого толка, неуклонно проводящие согласованную политику разобщения трудящихся по национальному признаку, активного применения силы закона даже против попыток публичного сравнения положения трудящихся республики в современном и в советском обществе (введена уголовная ответственность за положительные публичные высказывания о социалистическом периоде). Агрессивный антисоветизм в интерпретации буржуазных политиков стал обязательным признаком национального патриотизма, как и безусловное одобрение стремительной милитаризации страны и превращения её в передовой «окоп» НАТО на восточной границе Европейского Союза. Насколько всё это далеко от насущных жизненных интересов большинства населения Латвии, правящих политиков совершенно не заботит. Напротив, насаждая в обществе атмосферу взаимной настороженности и подозрительности, буржуазные власти Латвии стараются любую критику в свой адрес приравнять к проявлению нелояльности латвийскому государству и использовать для удержания властных рычагов в своих руках. 

Исторический опыт ценен во всех проявлениях, не только достижения революционеров прошлого, но и ошибки следует внимательно изучать, чтобы не повторять их. Например, еще в 1923 году на VII съезде КПЛ подвергались критике проявившиеся в рядах комсомола, особенно среди членов Рижской организации КСМЛ, тенденции авангардизма — стремления выступать против руководящей роли партии и её политической линии. Не избежала подобных тенденций и СПЛ в своей работе с современными молодежными организациями.

По прежнему в настоящее время актуальна задача координации усилий и совместных действий с участием других партий, в том числе социал-демократов («Согласие») и партии, отстаивающей общедемократические интересы русскоговорящего меньшинства, находящегося сегодня в условиях языковой и этнической дискриминации (Русский союз Латвии»).

Затухание революционной борьбы в периоды экономической стабилизации капитализма регулярно случалось в прошлом. Однако, капиталистичекие кризисы отменить невозможно и однажды кризис может достичь уровня революционной ситуации в одной или нескольких странах. В таком аспекте стоит обратить внимание на положительный опыт работы Коминтерна по координации работы коммунистических и рабочих партий. Весьма значительна роль, которую играл Коминтерн в организации работы Коммунистической партии Латвии 20-30 годов прошлого века, его представители принимали участие в съездах, делились опытом, помогали в теоретических и организационных вопросах. 

Достаточно очевидно, что наряду с повседневной борьбой за социальные и экономические права трудящихся, перед коммунистическими и рабочими партиями стоит задача готовности к такому развитию событий. Готовности идейной, теоретической, организационной, наличия у партии кадрового резерва, обладающего навыками государственного и хозяйственного управления. Необходимо задуматься о координации усилий в такой подготовке и опыт Коминтерна, разумеется, с учетом современных реалий (глобализация, новые возможности обмена информацией и т.п.), может быть полезен в реализации такой задачи.